Всем привет! Это Moments, второй формат The Scope – заметки и мысли, не привязанные к конкретным ссылкам и новостям.
Вдруг вы пропустили:
The Scope #42 – основной формат рассылки про людей, роботов и неравномерное наступление будущего. .
51.
Социолог Мюррэй Дэвис считал, что идеи выживают не потому, что они истинные, а потому что они интересные. В краткой выжимке его статьи есть классификация с примерами; все они о том, что какая-то штука – не такая, какой кажется. Например, объект, созданный для препятствия чему-то, на самом деле эту вещь усиливает: «тюрьмы создают преступников». Или объекты, которые должны быть похожими, оказываются различными: «у зумеров клиповое сознание и они не хотят работать».
В физическом мире важно отличать истинное от интересного, иначе получается гомеопатия. В мире идей все иначе: интересные вещи способны распространяться и менять мир, если они действительно сильные. Поскольку мир людей сочетает в себе ментальные и физические проявления, идеально уметь сочетать и то, и другое: маркетинг и продукт, истории и знание, красоту и правду.
52.
Первую версию этой рассылки я собирался запустить в феврале 2014 года, но никак не мог дождаться, когда будет подходящий момент. Непрерывно происходили события, на фоне которых мне казалось неправильным публиковать что-то свое мелкое про медиа и технологии. И когда я наконец решился, то в подводке к тексту заранее извинялся; когда внутренне живешь в глобальной деревне медиа, приходится озираться и думать за всех людей в мире.
Подобное не раз повторялось, дела откладывались и отодвигались, и постепенно я понял, что для большинства вещей не бывает лучшего момента, чем сейчас, максимум завтра. А зависимость от новостной повестки и всех событий на свете – частный случай веры в то, что ты всемогущ и на эти события как-то можешь повлиять. Вспоминается советский анекдот про профессора-математика, которого студенты попросили рассказать о перипетиях его жизни: «в 1915 году мы занимались числовыми рядами, в 1916 – гармоническими, а вот в 1917 году произошли действительно важные события – мы начали заниматься тригонометрическими рядами!» Поддерживаю вымышленного профессора: здорово, когда важные события в жизни связаны с тем, что ты сам что-то начал.
53.
Почти любая приносящая ценность деятельность, от банковского IT до рок-концертов, внутри устроена сложно или неприятно. И есть два вида механизмов перераспределения сложности для конечного потребителя.
Иногда становится легче жить, потому что кто-то достаточно много подумал и скрыл внутреннюю сложность за простыми внешне решениями. Необязательно это должен быть сложный алгоритм, километры кода или научное открытие (хотя в случае айфона нужны все эти вещи). Общая очередь в несколько касс, например, требует только минимальной решимости и небольших решений в дизайне.
Иногда легче, потому что стресс и сложности переложены на других людей: удобно покупать в круглосуточном магазине, потому что кто-то работает ночами и ведет не самую удобную жизнь. Можно вспомнить модераторов соцсетей и техподдержку; мясников; новостников; клинеров; организаторов мероприятий и много кого еще вплоть до полиции.
Достаточно сложные системы обычно требуют и того, и другого – нельзя полностью автоматизировать и нельзя не автоматизировать или хотя бы не упорядочивать.
54.
Андреа Зиттель:
«не важно, сколько на самом деле есть возможностей; человеческой натуре свойственно постоянно сужать пространство выбора до двух полярных и неразрывно связанных между собой вариантов»
Возможно, из-за неприятия такой поляризации при выборе кафедры на мехмате я из всех направлений науки выбрал нечеткую математику.
Традиционная математическая логика бинарна: «да» или «нет». Нечеткий вариант – способ формализовать человеческое восприятие вещей: мы говорим «довольно холодно» вместо «выше ноля». Дальше это позволяет работать с правилами вроде «если на улице холодно, надо надевать шапку» и выводами типа «скорее надо». Это довольно экзотическая область математики, отодвинутая в тень другими моделями – впрочем, нечеткие алгоритмы успешно используют для контроля ядерных вооружений и работы стиральных машин (а еще в честь нее назван первый альбом группы Super Furry Animals).
Математикой в итоге я не стал заниматься, но нелюбовь к однозначности никуда не делась. Видимо, поэтому в предыдущих заметках я дважды использовал выражение «и то, и другое».
55.
На своей первой работе я наглядно понял, что такое быть руководителем.
В новом офисе нашей небольшой веб-студии однажды сломался унитаз. Сейчас легко и быстро вызвать мастера через онлайн-сервисы, но в 2007 году мир был медленнее и сложнее. Гендиректор студии Карен оперативно прибыл на место происшествия, оценил проблему как критическую и задумался, кому же поручить ее решение. Программисты и бухгалтеры не выглядели как люди, которые должны чинить унитаз. Дизайнеры и менеджеры по продажам могли бы нарисовать унитаз или продать его клиенту, но не более того. По смыслу ближе всего подходил технический директор, но он благоразумно работал удаленно.
Карен пробурчал что-то вроде «Ну а кому тогда этим заниматься?», засучил рукава и пошел чинить унитаз сам.
Конечно, руководители придумывают себе ассистентов, заместителей, системы и схемы, чтобы не заниматься тем, что могут делать другие. Но всегда находятся метафорические сломанные унитазы, которые некому больше чинить, кроме тебя.
56.
Остин Клеон:
«Оставь вмятину на Вселенной. Двигайся быстро и ломай вещи. Эти слоганы подразумевают, что мир нуждается во вмятинах и обломках, а глобальная цель человеческого рода – вандализм. Но мы уже произвели достаточно хаоса и наследили больше чем нужно. Миру требуется меньше вандалов и больше уборщиков. Нам нужно искусство, которое упорядочивает. Искусство, которое чинит. Искусство, которое восстанавливает».
И не только искусство, конечно. У римлян верховных жрецов называли «понтифик» – строитель мостов; Папа Римский сейчас использует это слово в качестве ника в твиттере. В каждой деятельности можно найти возможности соединять разъединенное; и в мире никогда не бывает слишком много мостов.
57.
Много читаю сейчас мысли людей из шестидесятых и семидесятых, иногда даже из тридцатых. Это разные авторы, но объединяет их искренний интерес к будущему: в текстах Кейджа, Бейтсона, Вернадского и других есть восторг, любопытство, предвосхищение – набор разнообразных ярких эмоций.
Сейчас многие вещи, о которых они пишут, буквально реализуются; но при этом будущего как идеи не видно в массовом сознании, есть лишь хаотично изменяющееся настоящее. Поэтому и возникает желание обратиться к последним из людей, которые этого будущего ждали, и зарядиться нужным настроением – и только потом уже начинать думать о том, что происходит сейчас. Шаг назад, два шага вперед.
58.
Эми Эндмондсон исследовала работу медицинских команд с разным уровнем психологического доверия. Первые эксперименты показали, что команды, участники которых чувствовали себя в психологической безопасности, допускали больше серьезных ошибок. Казалось, это подтверждает правоту менеджеров агрессивного типа: люди «расхолаживаются», «расслабляются», «снижают требования к себе».
Но Эдмондсон поняла важную особенность эксперимента: об ошибках команды докладывали самостоятельно. Она повторила эксперимент, включив в него тайных наблюдателей. В результате выводы сменились на противоположные – команды с более высоким уровнем доверия сообщали о большем числе ошибок, но в реальности ошибались меньше. Понятно, что агрессия смещает фокус с реальных задач на избегание этой агрессии; но интереснее то, что агрессия создает фантазии и ложь.
59.
О Василии Уткине за последний месяц написали много наполненных теплом историй. Через них постоянно проступает одно из его удивительных качеств: умение разглядеть в людях их лучшую сторону и сформулировать это так, что запомнится на всю жизнь. Худшие стороны Вася видел не менее ясно и формулировал не менее выразительно, но это все-таки умеют многие.
У меня есть свое воспоминание: в 2012 или 2013 году Вася на вопрос читателя о том, кто его любимый автор в спортивной журналистике, ответил, что сейчас ему интереснее всего читать мои тексты. Именно те слова, которая мне тогда были нужны: не аудитория, не влияние, не деньги – а профессиональное признание от человека, которого я творчески уважал, да еще и со словом «интересно». Собственно, после этого стимулов писать что-то именно о спорте у меня не осталось, я постепенно начал заниматься более универсальными вещами и, возможно, это изменило всю мою жизнь.
Выглядит случайностью, но слишком много таких случайностей у разных людей, каждый из которых запоминал неожиданный интерес к их деятельности, веру в их силы или похвалу со стороны Уткина. Васе много было дано, и он постоянно делился своим влиянием с другими, когда они делали что-то хорошее – думаю, это был один из его способов делать мир лучше. Я плохо это умею, мне приходится напоминать себе кого-то хвалить, оценивать и рекомендовать – но я стараюсь, в том числе с помощью этой рассылки. В конце концов, это абсолютно асимметричный ресурс: бесконечно возобновляемый для того, кто говорит хорошее, но иногда меняющий жизнь для того, кто это слышит.
60.
Я часто боюсь не успеть – на самолет, с проектами, даже в мелочах (например, этот выпуск мне хотелось выпустить именно во вторник). Прочитал историю, которая выглядит поучительной.
Маршал Наполеона Бернадот последовательно опоздал к сражению при Вюрцбурге, при перевороте Бонапарта в брюмере (второй месяц французского республиканского календаря) прятался в подпарижье, в лесах, переодев жену в мужское платье, он слишком поздно подошёл к Йене, пропустил битву при Эйлау, не успел к сражению при Ваграме, слишком поздно попал в Гросс-Берен, не успел к битве при Деннивице, и уже будучи шведским кронпринцем слишком поздно для себя подошел к Парижу, когда бывшие любимцы Бонапарта — маршалы Франции, все эти короли, герцоги и князья из трактирщиков, лакеев, медиков, адвокатов и т.п., ломали Наполеона в Фонтенбло, уговаривая отречься.
При этом жизнь Бернадота оказалась исключительной: он удивительным образом стал королем Швеции уже в самом конце наполеоновских войн, прожил до старости, несмотря на ранний туберкулез, и привел свою новую страну в невиданный период процветания.
Возможно, самое интересное начинается тогда, когда вы окончательно куда-то не успеваете.
Хорошего дня! Если хотите, напишите мне пару слов на почту kalashnikov.mikhail@gmail.com или в телеграме.
По предложению читателей я решил добавить платную подписку-донат для The Scope – попробуем, как это работает в телеграме. Это исключительно формат благодарности, все тексты останутся полностью доступны и без этого. Но мне будет очень приятно оплачивать этими деньгами другие подписки, которые требуются для того, чтобы делать рассылку.